Роскошь
Екатерина II, истинная продолжательница петровских реформ, тоже считала, что великолепие императорского двора - это показатель успехов государства. Шубу она заказала себе из самой неудобной, тяжелой золотой парчи, чтобы все издалека видели: она императрица. Паруса для ее баржи сшили из парчи с золотыми кистями. На собс твенные дни рождения она сама делала подарки. И у нее получалось своим величием пробуждать патриотические чувства. Многие иностранцы, в том числе и мастера золотых и серебряных дел, почитали за служить ей.
В XVIII веке на царский двор работали многие опытные иностранные ювелиры: Луи Давид Дюваль, Георг-Фридрих Якарт, Леопольд Пфистерер, Жан-Пьер Адор, Иоганн Готтлиб Шарф.
Русские мастера учи-! лись у них изготовлению модных французских вещей. Особым спросом пользовались фермуары^, шатлены 2 , эгреты и букетики цветов. Стараясь сохранить национальные черты, русские мастера шли по тому же пути, что и западноевропейское ювелирное искусство. Сначала в изделиях использо-валось много барочных элементов, камни сочетались с литьем и яркими эмалями. Затем в букетах, гирлян-дах цветов появляется изящество рококо, и, наконец, в моде снова строгий классицизм.
Камни старались крепить так, чтобы совсем не было видно металла. Красочные, яркие самоцветы или строгие завораживающие алмазы были главными в ювелирном искусстве XVIII века.
В Бриллиантовой комнате своей бабки провел детство Александр но это не сделало его поклонником алмаза. Александр I и его супруга Елизавета Алексеевна не ставили ошь во главу угла. К счастью, это не остановило развитие ювелирного искусства. Выдающимся образцом мастерства была корона императрицы, сделанная в виде золотой древесной ветки. Листики к ветке крепились с помощью крупных бриллиантов, а завершали убор два огромных сапфира.
Модно было надевать к платью без рукавов по три браслета на каждую руку, большие круглые серьги, широкие пряжки для пояса и украшать перстнями и кольцами каждый па-лец руки.
Не зазорно стало использо-вать в украшениях стразы (имитация бриллиантов из свинцового стекла) и обыкновенное стекло с тонким слоем фольги на нижней стороне. Дамы распускали немодное золотое шитье, чтобы заказать украшения.
В моду вошел романтизм, а с ним гребни, броши, фе-роньерки, парные браслеты.
Во времена правления Николая 1^ вернулось увлечение богатыми украшениями. «Украшения и драгоценные камни , дам блистали волшебным I светом среди всех сокро-I вищ Азии, покрывающих стены храма, в котором Г царская роскошь, казалась, соперничала с величием Бога», - писал французский путешественник Астольф де Кюстин о свадьбе дочери Николая I.
Царская фамилия любила преподносить богатые подарки. Устраивая в Ницце «народные обеды» на тысячи человек, императрица Александра Федоровна позволяла каждому унести Брошь с изумрудом с собой столовый прибор, включавший серебряный стаканчик с ее вензелем. Благодаря этому по Европе ходили рассказы о баснословном богатстве России.
До «страшных пределов», как писал журнал мод того времени, дошла роскошь при Александре 2, «уже более ничего не остается, как зашивать все платье драгоценными каменьями». Императрица Мария Александровна сгибалась под тяжестью бриллиан-тов, которыми была украшена с ног до головы. Большинство ювелирных украшений изготавливалось и покупалось за границей.
В XVIII веке на царский двор работали многие опытные иностранные ювелиры: Луи Давид Дюваль, Георг-Фридрих Якарт, Леопольд Пфистерер, Жан-Пьер Адор, Иоганн Готтлиб Шарф.
Русские мастера учи-! лись у них изготовлению модных французских вещей. Особым спросом пользовались фермуары^, шатлены 2 , эгреты и букетики цветов. Стараясь сохранить национальные черты, русские мастера шли по тому же пути, что и западноевропейское ювелирное искусство. Сначала в изделиях использо-валось много барочных элементов, камни сочетались с литьем и яркими эмалями. Затем в букетах, гирлян-дах цветов появляется изящество рококо, и, наконец, в моде снова строгий классицизм.
Камни старались крепить так, чтобы совсем не было видно металла. Красочные, яркие самоцветы или строгие завораживающие алмазы были главными в ювелирном искусстве XVIII века.
В Бриллиантовой комнате своей бабки провел детство Александр но это не сделало его поклонником алмаза. Александр I и его супруга Елизавета Алексеевна не ставили ошь во главу угла. К счастью, это не остановило развитие ювелирного искусства. Выдающимся образцом мастерства была корона императрицы, сделанная в виде золотой древесной ветки. Листики к ветке крепились с помощью крупных бриллиантов, а завершали убор два огромных сапфира.
Модно было надевать к платью без рукавов по три браслета на каждую руку, большие круглые серьги, широкие пряжки для пояса и украшать перстнями и кольцами каждый па-лец руки.
Не зазорно стало использо-вать в украшениях стразы (имитация бриллиантов из свинцового стекла) и обыкновенное стекло с тонким слоем фольги на нижней стороне. Дамы распускали немодное золотое шитье, чтобы заказать украшения.
В моду вошел романтизм, а с ним гребни, броши, фе-роньерки, парные браслеты.
Во времена правления Николая 1^ вернулось увлечение богатыми украшениями. «Украшения и драгоценные камни , дам блистали волшебным I светом среди всех сокро-I вищ Азии, покрывающих стены храма, в котором Г царская роскошь, казалась, соперничала с величием Бога», - писал французский путешественник Астольф де Кюстин о свадьбе дочери Николая I.
Царская фамилия любила преподносить богатые подарки. Устраивая в Ницце «народные обеды» на тысячи человек, императрица Александра Федоровна позволяла каждому унести Брошь с изумрудом с собой столовый прибор, включавший серебряный стаканчик с ее вензелем. Благодаря этому по Европе ходили рассказы о баснословном богатстве России.
До «страшных пределов», как писал журнал мод того времени, дошла роскошь при Александре 2, «уже более ничего не остается, как зашивать все платье драгоценными каменьями». Императрица Мария Александровна сгибалась под тяжестью бриллиан-тов, которыми была украшена с ног до головы. Большинство ювелирных украшений изготавливалось и покупалось за границей.